26 января Миссия Наблюдателей Европейского Союза(МНЕС) и Министерство Обороны Грузии подписали Меморандум о Взаимопонимании. Условное соглашение предусматривает определённые ограничения передвижения грузинских вооруженных сил в районе административной границы с Абхазией и Южной Осетией, а также обязательство Министерства Обороны заблаговременно информировать МНЕС о передвижении определённых войск.
28 января МНЕС организовала пресс-брифинг с целью разъяснения СМИ содержания и значения договора.
Этот Меморандум о Взаимопонимании будет способствовать стабилизации ситуации вдоль административной границы. Он будет содействовать выполнению первого пункта Шестипунктного Плана, который требует от сторон в конфликте отказа от применения силы. Меморандум также расширит усилия МНЕС в Грузии по стабилизации, как часть её мандата.
 |
|
|
|
Ссылки:
Расшифровка стенограммы:
Пресс-брифинг Главы Миссии о Меморандуме о Взаимопонимании с Министерством Обороны Грузии
28 января 2009
Добрый день! Меня зовут Хансйорг Хабер, я – Глава Миссии Наблюдателей Европейского Союза. Я хотел бы сказать несколько слов о договоре, подисанном позавчера (26 января) с Министерством Обороны Грузии. Затем Клив Тротт, наш Заместитель Отдела Операций расскажет Вам о деталях этого соглашения.
Наш мандат, как Вы, наверное, уже знаете включает в себя четыре основных аспекта, это- стабилизация, нормализация, предоставление отчётов и построение доверия. И то, о чём мы сейчас говорим - построение доверия.
После того, как мы начали мониторинг в прилежащих зонах после вывода российских войск 8 октября, началась работа над механизмом для построения доверия на месте, который должен связать как югоосетинские, так и абхазские правоохранительные структуры на административной границе.
В этом свете мы заключили два соглашения с Министерством Внутренних Дел. Во втором МВД выразила готовность участвовать в таком механизме, который объединил бы нас, грузинское правительство, де-факто правительства Южной Осетии и Абхазии и российскую сторону. Отсутстсвующее звено в этой цепи- сотрудничество со стороны де-факто правительств, и этот механизм сейчас обсуждается во время Женевских переговоров. Надеемся, соглашение будет заключено на следующей встрече в Женеве 17 и 18 февраля. А до тех пор, мы обнаружили, что в военной сфере также необходимы меры по построению доверия, так как налицо отсутствие доверия с обеих сторон. Многие грузины уверены, что августовский конфликт ещё не завершён, а российская сторона заявляет, что не думает, что грузины выполнят условия мирного плана Саркози-Медведева в полном объёме. На месте существуют определённые объективные факторы. Российские силы находятся в Ахалгори - очень близко от столицы Грузии. Всё это было достаточно разумным для нас, чтобы постараться обсудить договор, который наконец-то был подписан позавчера. Это был длительный проект, мы начали его обсуждение с грузинской стороной ещё в конце октября. Поэтому вы можете быть уверены, что грузинская сторона тщательно изучила свою позицию, прежде чем подписать договор. То, что мы хотим претворить в жизнь посредством этого соглашения – это неприменение силы на административной границе. Не признавая при этом то, что эти административные границы окончательны или, что они являются внешними границами Грузии.
Таким образом, позиция всех 27 стран-членов ЕС о признании Грузии только включая Южную Осетию и Абхазию ни в коей мере не ставит под вопрос этот договор. И эта позиция очень ценна для Грузии, так как она посылает сигнал другим странам, которые возможно будут рассматривать признание или непризнание этих единиц, и до сих пор ни одна из них, кроме Никарагуа, не признала их. Вы должны рассматривать этот договор на этом фоне. Мы уверены, что нам удастся повысить безопасность, и в то же время не нанести вреда статусу. Думаю, что существует ещё один пункт, который является ценностью для грузинской стороны. Думаю, это очень ясное приглашение российской стороне сделать ответный шаг, и мы используем все имеющиеся в наличии каналы, чтобы серьёзно призвать Россию рассмотреть варианты ответных шагов и предоставить большую транспарентность о своих войсках в ЮО и Абхазии, а также отвести свои силы от зоны в непосредственной близости от административной границы, точно также, как это сделала грузинская сторона в рамках этого договора. Не буду скрывать, что изначально мы обсуждали более широкие условия, но несмотря на это, мы довольны тем, что имеем сейчас. И я думаю, если Россия хочет больше, она всегда может сделать ответный шаг, и это сможет стать началом процесса, который приведёт к ещё большей безопасности. На данный момент это всё.
В: (1-ый канал) Какой информацией касательно другой стороны обладают ваши мониторинговые группы?
ХХ: Мы знаем очень мало. У нас есть только официальные заявления российской, югоосетинской и абхазской сторон, и, что они хотят разместить 3800 чел. в каждом из этих районов. Но у нас нет подтверждения сколько их на самом деле. Этого мы не знаем. До нас доходят разного рода слухи, что их больше, и, что в процессе предвижения и размещения их станет ещё больше. Но мы ничего не слышали от российской стороны на официальном уровне кроме 3800 человек. И мы не имеем независимого подтверждения.
В: (1-ый канал) Инциденты?
ХХ: Инциденты постоянно происходят, и о них также сообщает грузинская медия. Мы передаём всю информацию, которую получаем об инцидентах. Таким образом, нет инцидентов, о которых неизвестно.
В: (Радио Свободная Европа) Почему грузинскому правительству понадобилось время на размышление до подписания договора? Что было причиной?
ХХ: Им нужно было сопоставить военную оценку этого документа с дипломатической. Например, одной из задач Министерства Обороны является защитить Тбилиси от любого военного нападения. Соответственно, им нужно было оценить, какое влияние может оказать этот документ на существующие варианты. С другой стороны, как я уже сказал, существует ряд дипломатических преимуществ в этом соглашении, и это также должно было быть учтено, так что понадобилось время. И, наконец, поменялся Министр в то время, когда мы обсуждали договор, и я думаю, что новому Министру нужно было ознакомиться с сутью дела, так как он политически ответственное лицо.
В: (Газета Мессенджер): С какой стороны проблемы? С какой стороны больше нарушений? Если существует такой документ, мы можем получить его?
ХХ: Нет, к сожалению, мы не можем предоставить Вам этот отчёт, так как мы посылаем эти отчёты в Брюссель, и они предназначены для стран-членов ЕС. Но могу рассказать Вам об общей тенденции. Проблема заключается в том, что в большинстве случаев мы не можем обвинять ту или иную стороны в каком-то конкретном инциденте. Потому что мы используем очень высокие стандарты для доказательств. Например, полицейский, убитый в Кнолеви на прошлой неделе, был застрелян возможно со сравнительно близкого расстояния, т.е. с территории вне ЮО, но также существуют опрелённые указания, что нет абсолютно чётких доказательств, возлагающих вину на какую-нибудь из сторон. Я понимаю, что этот ответ не будет для Вас удовлетворительным, но важным вопросом для нас является указание на те общие факторы, которые влияют на положение безопасности на прилежащих территориях. В каждом из данных случаев, мы призываем обе стороны расследовать их, если даже случай имел место на одной стороне административной границы. В этом контексте, мы всё ещё ожидаем выработки механизма по построению доверия, так как людям придётся предоставлять факты в нашем присутствии, и не будет нонсенса, а будут предоставлены факты. Если бы такой механизм существовал, мы могли бы создать гораздо более чёткую картину, того, что на самом деле происходит.
В: Как часто имеют место нарушения прав человека на территориях вашего патрулирования?
ХХ: В местах нашего патрулирования, т.е. на территориях, контролируемых правительством Тбилиси, у нас нет значительных нарушений прав человека. На других территориях у нас есть информация о нарушениях прав человек, но так как у нас нет доступа в Абхазию и Южную Осетию, мы не можем сами её перепроверять.
В: (Свободная Грузия) Вы сказали, что просили российскую сторону подписать такой же договор?На каком уровне? С кем вы вели переговоры?
ХХ: Это действительно одна из наших проблем-у нас очень незначительный контакт с российской стороной на месте, а именно военным управлением в Абхазии и Южной Осетии. Так что, в основном, мы оперируем через наши дипломатические каналы, и это опять же происходит из Брюсселя. Мы часто приглашали российскую сторону для того, чтобы сделать процесс более прозрачным и для получения больших возможностей для коммуникаций здесь, но до сих пор, они не отвечали, так что мы ограничены Брюссельскими связями. С другой стороны, коммуникация через Брюссель не плохо работает, хотя она определённо может быть улучшена здесь, на месте, так, чтобы мы имели симметричную ситуацию в отношении к грузинскому правительству и российским силам.